история одной мечты

он летел и чувствовал себя очень одиноким. кем он был по-сути? просто запоздавшим осенним листом, летевшим на уровне проводов, опутывавших этот город.
был ноябрь, перемежающимся снегом и дождем, его прибивало все ниже и ниже к асфальту.
его судьбой, неизбежной должно было стать гниение на асфальте, погибание под метлами московских дворников.
но он почему то сопротивлялся.
падал на откосы, подоконники, сох под слабым, редким ноябрьским солнцем, и взлетал выше.
он просто хотел летать.
ему завидовали люди.
он видел город. город который так любили те, кто не смотрел в небо
лист летел над кинотеатрами и дворцами, усадьбами и офисными зданиями, дорожными развязками и промышленными зонами.
он ловил солнце, становился с каждым днем все легче, желтее, прозрачнее.
это помогало ему взлетать выше.
выше, чем он даже мечтал.
над куполами храмов, и шпилями католических соборов, над звездами синагог и лунами мечетей. солнце листового золота было его утром. серый готический шпиль - его сумерками, звезда - первой за этот день, луна - исчезающим месяцем
сегодня он развеялся по ветру, иссушенный солнцем, напоенный
разбился вдребезги солнечной пылью
и полетел, подхваченный ветром за реку, за солнце и луну, ждать новую жизнь
его братья с с жалостью шуршали под ногами прохожих и цеплялись за метлу раннего дворника.
всем хочется летать. но не все готовы гореть, ради того что бы смотреть вверх

история одной мечты

он летел и чувствовал себя очень одиноким. кем он был по-сути? просто запоздавшим осенним листом, летевшим на уровне проводов, опутывавших этот город.
был ноябрь, перемежающимся снегом и дождем, его прибивало все ниже и ниже к асфальту.
его судьбой, неизбежной должно было стать гниение на асфальте, погибание под метлами московских дворников.
но он почему то сопротивлялся.
падал на откосы, подоконники, сох под слабым, редким ноябрьским солнцем, и взлетал выше.
он просто хотел летать.
ему завидовали люди.
он видел город. город который так любили те, кто не смотрел в небо
лист летел над кинотеатрами и дворцами, усадьбами и офисными зданиями, дорожными развязками и промышленными зонами.
он ловил солнце, становился с каждым днем все легче, желтее, прозрачнее.
это помогало ему взлетать выше.
выше, чем он даже мечтал.
над куполами храмов, и шпилями католических соборов, над звездами синагог и лунами мечетей. солнце листового золота было его утром. серый готический шпиль - его сумерками, звезда - первой за этот день, луна - исчезающим месяцем
сегодня он развеялся по ветру, иссушенный солнцем, напоенный
разбился вдребезги солнечной пылью
и полетел, подхваченный ветром за реку, за солнце и луну, ждать новую жизнь
его братья с с жалостью шуршали под ногами прохожих и цеплялись за метлу раннего дворника.
всем хочется летать. но не все готовы гореть, ради того что бы смотреть вверх